ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗШЕГО

[Перун]

ВВЕДЕНИЕ

I. История доктрины Не — Эго

Эта Книга вводит читателя в одну из удивительнейших Тибетских Доктрин, называемую, как она произносится, Чод (написано в оригинале Гчод), что означает «отсекать», с отношением к эгоизму, представляемому человеческой плотской формой вместе со всеми ее страстями и кармически врожденными склонностями, составляющими личность.

Тогда как четыре предыдущих трактата вышли из Каргьутпа Школы, этот трактат дошел до нас через посредство Нингмапа Школы Падма Самбхавы. Он, как читатель увидит, более или менее представляет до-Буддистскую Веру Бон, которая преобладала в Тибете до времени появления «Драгоценных Гуру». И в виду того, что этот трактат иллюстрирует тот образ действий, в котором ранний анимизм тибетцев выражал себя до оформления и приспособления «Существами Старого Стиля», он имеет особую историческую и антропологическую ценность.

Наши собственные два рукописные текста Чод принадлежат к одной из серий оккультных трактатов, коллективно озаглавленных как «Фундаментальная Сущность Скрытой Истины» или, более дословно, «Капли Сути из Великого Пространства», образующие часть «Великой Системы Совершенства», составленную Лонг-Чен Раб-Джампа. Раб-Джампа, будучи ламаической степенью, отчасти сопоставимой с европейской степенью доктора богословия, указывает, что Лонг-Чен был ученым учителем, исполненным святости. Его последователи считали его воплощением Великого Гуру Падма Самбхава, который в 747 г. н. э. прибыл в Тибет и начал вводить среди тибетцев Тантрический (или глубоко эзотерический) аспект Буддизма. Лонг-Чен сам, видимо, жил примерно пятьюстами годами позже.

Покойный Лама Кази Дава-Самдун был того мнения, что литературный материал, содержащийся в многочисленных тибетских работах, образующих «Великую Систему Совершенства», вероятно, был равен материалу, содержащемуся в «Британской Энциклопедии». Будучи переложением тайных доктрин Нингиапов, или «Существ Старого Стиля», из Первобытной Церкви тибетского Буддизма, «Великая Система Совершенства» излагалась и преподавалась практически только авторитетными посвященными, из которых Лонг-Чен был одним из крупнейших.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

II. Тибетское стихосложение

Предмет тибетского стихосложения в связи с нашими двумя рукописными текстами Ритуала Чод, которые написаны в основном в стихах, несколько труден, так как он получил скудное освещение вне Тибета, хотя очень много из тибетской обширной литературы, подобно литературе Индии, записано в поэтической форме. Покойный Лама Кази Дава-Самдун, который сам был отчасти поэтом и, возможно, более знакомый с тибетской поэзией, чем любой говорящий по-английски тибетский ученый его эпохи, утверждал, когда однажды я обсуждал с ним тибетскую поэзию, что число ее размеров и ее стих и структура станцы сопоставимы в общем с тем, что используется в европейской поэзии. Здесь, в философской и религиозной поэзии тибетцев, как и в аналогичной поэзии древних греков, нет никакого ритма, за исключением очень редких случаев.

Но по большей части, как замечает Ксома де Корос, существует лишь небольшое различие между тибетским стихом и прозой: «Так как нет никакого разделения гласных на краткие и длинные, ударные и эмфатические, потому нет никакого (фактического) поэтического размера, измеряемого короткими и длинными слогами».

«Хотя некоторые поэтические работы (как Кавьадарша, Данди) уже были переведены тибетцами, они не восприняли метрический размер, используемый в санскритском стихосложении. Некоторые поэтические отрывки (или стихи), встречающиеся в Ках-гьур и Стан-гьур, и в других работах, происходящих из Индии, были переведены тибетцами чистым стихом, каждый из семи слогов. Но в заклинаниях и благословениях, с начала до конца некоторых трактатов и работ, иногда вводятся немногие стихи, или станцы, из четырех строк, состоящие каждая из девяти, одиннадцати, тринадцати или более слогов.»1. Как покойный Лама Кази Дава-Сандун добавил, существуют такие стихи из девятнадцати слогов.

Тибетский текст Ритуала Чод, по меньшей мере в своей первой части, фактически более поэтический по структуре и размеру, чем чистый стих канонической литературы, так обсуждаемый Ксома де Корос. Он состоит из некоего вида нерифмованных или чистых стихов, отчасти похожих на стих Шекспира и Мильтона, развившийся под влиянием классической поэзии Греции и Рима. Хотя размер стиха меняется в нашем тибетском тексте, поддерживается всюду замечательное поэтическое равновесие одной станцы с другой. Эта гармония композиции внушается даже нашим английским переводом «Танца пяти Направлений», в котором, однако, не сделано никакой попытки сохранить структуру стиха, по сложно согласующейся с тибетским оригиналом. Моей целью было передать точное значение оригинального текста настолько дословно, насколько это позволяет хороший английский, а не воспроизводить очень кропотливую метрическую иммитацию.

Преобладающий тип чистого стиха этого тибетского текста состоит из девяти слогов, или четырех с половиной стопного стиха, вместо пятистопного, как в «Потерянном Рае». Но в обеих работах одинаково ударение падает на второй, четвертый, шестой и восьмой слоги, а в первой работе и на девятый слог, образуя тем полстопы, вместо того, как во второй, чтобы пасть на десятый слог. Первая половина второй станцы Чод, переводимая ниже фактически, иллюстрирует обычный тибетский тип чистого стиха:

«Джиг-ме тул-шу чод-паи нал-дхор нгаи, Кхор-да ньам-пар гдал-ваи гонг-чод кьи, Даг-эин лха-даи тенг-ту дау-сиг дунг, Ньее-зин кхор-ваи нем-тог дул-ту лог».

Название, данное этому типу шлоки по-тибетски, Канг-па-че-данг-нга-паи. Пример семнсяожного стиха; содержится в Книге III. Переводы из нашего другого манускрипта Чод, как отмечено в Дополнении, кажутся более прозаическими в их английской форме, чем переводы, образующие основное содержание этой Книги V. Тем но менее, казалось предпочтительным записать их в этой манере, что более или менее согласуется с их первоначальной структурой стиха, а не в прозе.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

III. Практикующие ритуал Чод

Преподобный Нингмана-йогин, от которого автор получил оба текста «Чод», подобно многим из его собратьев жителей Тибета, практиковал этот ритуал много лет. Аналогично йогины, свободные от всех мирских уз и имущества, посвящают большую часть жизни паломничествам в уединенные и священные места, часто уходя в отшельничество на определенные периоды, с единственной целью проведения службы Чод в наиболее благоприятной психической обстановке. Повсюду в Тибете, Бхутане, Сиккиме, Непале и Индии, и даже в Монголии и Китае, бродят они, не страшась опасностей и трудностей, которые немногие с Запада смогли бы вынести, в надежде в конечном счете добиться победы над собой.

Как их Гуру объясняют им, они вступают в этот мир для величайшего из всех смелых предприятий. И затем, когда высшее испытание наступает, пожалуй, тогда, когда йогин остается один в дикой местности или пустыне без чьей-либо помощи со стороны, помимо его собственной йогической силы, он обязан противостоять чуждым элементальным существам, которых этот ритуал вызывает, и подчинить их, или при неудаче они рискуют лишиться равновесия разума и психической организации, что может привести к сумасшествию или даже смерти.

Как и во всех йогах, в этой йогин стремится превзойти нормальный и для него чрезмерно медленный и утомительный процесс духовного раскрытия и, если карма позволяет, завоевать Свободу, как это сделал в течение одной жизни Великий Тибетский Йогин Миларепа. Чод, таким образом, представляет один из многих тибетских ритуалов, имеющих отношение к «Тайному Пути», так называемому «Короткому (или Прямому) пути», достижения Нирваны, или освобождения от всякой кармической необходимости дальнейшего рождения вновь. В силу мистического жертвоприношения своего собственного тела, преуспевший Йогин рассекает пополам оковы личности, страсти, отдельности и всей майи, или иллюзии, и, выходя за пределы Неведения, от которого все они берут начало, достигает йогического проникновения в истинную природу человеческого существования. Раз осознав; иллюзорный характер всех феноменальных проявлений, которые непросветленный принимает за реальные, и внешние и отдельные, и классифицирует в качестве живого и неживого, включая бесчисленные виды созданий шести сфер чувственного бытия, видимых и невидимых, всюду в Космосе, Йогин видит многое как Единое, и Единое как все и узнает, что единственной реальностью является Разум (СОЗНАНИЕ).

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

IV. Сущностные учения

Таким образом, наш данный текст говорит, как и наши другие тексты, что тело человека и каждой феноменально проявляющейся формы и вещи Сангсары создано СОЗНАНИЕМ. Некоторые — это просто визуализации, или мысле-формы, Сознательно или Бессознательно проектируемые в природу и таким образом обеспечиваемые иллюзорным существованием их творцом. Такого характера, видимо, большинство из материализации, создаваемых медиумами «духа». Как человек, побуждаемый кармической необходимостью, бессознательно порождает физическую оболочку, которую он носит, так аналогично мастер йоги, Сознательно и по желанию, может создать любое число равно нереальных тел, человеческих и нечеловеческих очертаний, и дать им иллюзорное отдельное существование. Он может даже сделать их физически настолько же «реальными», насколько «реально» его собственное тело, и, вселив в них часть живой жизнеспособности, управлять ими, как если бы они были живущими созданиями. Множество таинственных историй ходит в Тибете относительно этого искусства, о котором западные ученые не знают ничего в практическом приложении.

Рассматриваемая в совокупности, Сангсара сама представляет для Йогина просто сложную мысле-форму, которую породил и поддерживает постоянно Единый Разум (СОЗНАНИЕ). На языке Мастеров Йогинов древней Индии это есть, как было уже более полно объяснено выше, Сновидение Брамы. Для тех же, которые еще погружены в Майю Природы, существуют боги и демоны, люди и животные, привидения и различные классы невидимых существ, которые могут воздействовать один на другого для добра или во зло. Но адепт в Чод, вероятно, сказал бы нам, как говорится в «Тибетской Кинге Мертвых», что «помимо своих собственных галлюцинаций, на самом деле никакие подобные вещи не существуют вне самого себя, такие как Властитель Смерти, или бог, или демон». В этом заключается краткое изложение сущностного учения, лежащего в основе данной нашей книги, относительно Йоги Не-Эго.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

V. Ритуал Чод как мистическая драма

Подобно тибетскому представлению-мистерии, которую мы теперь рассмотрим в этой связи, Ритуал Чод является прежде всего мистической драмой, разыгрываемой одним-единственным человеком-актером при участии многочисленных духовных существ, визуализируемых или воображаемых в качестве присутствующих в ответ на его магическое призывание. Ее постановка осуществляется в некотором диком, внушающем благоговейный страх месте, часто в самой середине снежной цитадели тибетских Гималаев, на высоте двенадцати-пятнадцати или более тысяч футов над уровнем моря, где трупы рассекаются на куски и кидаются на съедение волкам и грифам. На более низких высотах Бхутана и Саккима может быть выбрано уединенное место в чаще джунглей; но в странах, где трупы кремируются, в таких как Непал и Индия, предпочитают место кремации. Считается, что кладбище и дикие местности, которые являются излюбленными местами посещения злобных и демонических духов, всегда подходят для этой цели. Прежде чем новичок будет сочтен пригодным или допущенным к выполнению этого психически опасного ритуала, необходимы длинные проверочные периоды тщательной подготовки под руководством мастера в Чод. Этот ритуал должен быть выучен наизусть и запомнен; должны быть выучены и освоены все шаги этого танца в отношении к многим различным геометрическим местам действия танца, вместе с соответствующей интонацией мантрических слогов, так же как и ритмическими ударениями в маленький барабан, называемый Дамару, с извлечением звука из духо-вызывающей трубы, называемой Канглинг, сделанной из человеческой бедренной кости. Правильный способ разбивания символического шатра и использования дордже, колокольчика и многих других дополнительных предметов, описанных во втором из наших трактатов, также должно быть хорошо знакомо и известно.

Танец сам, помимо его ритуального значения, рассматривается у Гуру как гимнастическое упражнение, ибо обет безбрачия, который существенен для успеха во всех йогах, нельзя соблюдать и нельзя сохранить здоровье без физического упражнения. Существует, например, другой вид танца, который требует от новичков танцевать перед Гуру при подготовке для йогического развития, называемый Тул-кхор (пишется Хкхрул-хкхор), главным образом предназначенный для цели телесного развития.

Вначале выполняющему Ритуал Чод указывается визуализировать себя в качестве Богини Все-Наполняющей (или Bee-Осуществляющей) Мудрости, оккультную силу которой он мистически получает; и затем, как только он начинает извлекать звуки из трубы из берцовой кости, призывая Гуру и различные порядки духовных существ, он начинает ритуальный танец с сознанием и энергией, полностью посвященными одной высшей цели осознания, как учит Махаяана, что Нирвана и Сангсара, на самом деле, представляют неразделимое единство.

Станцы от третьей до седьмой включительно предлагают глубокий символизм, лежащий в основе этого ритуала; и этот символизм, как будет видно, основывается на Пяти Направлениях, соответствующих Пяти «Континентам» ламаической космографии с их геометрическими очертаниями, на Пяти Страстях (гнев, гордость, вожделение, зависть, тупость или глупость), которые йогин победоносно попирает ногами в виде демонов, и Пяти Мудростях, противоядиях от Пяти Страстей. В их связи с Пятью Дхани Буддами эти Пять Мудростей объясняются во Ведении к Книге VI, которая следует ниже. Затем, в девятой станце, наступает драматическое пронзание элементалей своего Я копьями Пяти Порядков Дакини.

По мере того, как Мистерия развивается и Йогин готовится к мистическому жертвоприношению своей собственной плотской формы, раскрывается действительное значение Чод, или «отсекания». От стремления к чувственности, к отдельности, ведущих к эгоизму, физическому телу, подчиненному страсти и Неведению, проистекает кармический плод. Не ранее, чем всякое желание сангсарического существования будет преодолено, может быть достигнуто Истинное Состояние. Словами текста, именно «это тело порождает различие (которое также иллюзорно) между Сангсарой и Нирваной».

В Дополнении приведены в письменной форме дополняющие вопросы из второго Чод-манускриптов, описывающие объекты, место и умственные образы, необходимые для выполнения этого ритуала; и как различные жертвоприношения могут применяться с тем, чтобы сделать из этого ритуала Смешанный, Красный или Черный, Религиозное Празднество (или Пиршество), приводится также медитация для сопровождения этого жертвоприношения. Затем следуют разделы, касающиеся результирующих психических феноменов, времени отправления религиозной службы, важности ментальных (умственных) образов, визуализации человеческого скелета и Гневной Дакини, состояния СОЗНАНИЯ, которое требуется для успешного принесения и конечной медитации. Это Дополнение, в сочетании со вставленными повсеместно в этой Книге примечаниями, можно надеяться, приведет читателя к осмысленному пониманию этого ритуала в целом.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

VI. Сопоставление с тибетским представлением — мистерией

Среди различных доктрин, изложенных в этом томе, Чод, несомненно, является наиболее тибетской по характеру; и хотя он был перекроен первобытным Ламаизмом, как указывают оба наших текста, до-Буддистское происхождение его несомненно. Рассматриваемый антропологически, он, вероятно, берет свои истоки в анимистических культах, связанных с жертвоприношением и заклинанием, которые предшествовали даже древней Вере Бон, откуда ламы заимствовали его. Чтобы это можно было видеть более ясно, мы теперь продолжим исследование в некоторых деталях весьма схожего ритуала, связанного с тибетским Представлением-Мистерией, который аналогично ламаизм, видимо, заимствовал от Боннов.

Первоначально это Представление-Мистерия было, вероятно, несколько большим, чем ритуальным танцем жертвенного заклинания духов. Тибетское крестьянство

все еще называет его «Танцем Красного Тигра-Дьявола», божество Бон, которое, очевидно, имеет до-Буддистскую историю. В этом аспекте он сопоставим с Бали Церемонией также из самого первобытного источника, которая была обнаружена аналогичным образом среди Буддистов Цейлона в качестве жертвенного изгнания духов, используемого для исцеления человеческих болезней, и в которой главными действующими лицами являются танцоры-дьяволы.

В своей настоящей высокоразвитой форме это Представление-Мистерия уже давно исполнялось для целей изгнания старого года вместе с его демонами зла посредством побеждающей помощи божеств в силу человеческого жертвоприношения (в данное время осуществляемого над изображением); таким путем предохраняли урожай и крупный рогатый скот и обеспечивали божественную защиту для одоления и одержания победы над всеми врагами, как человеческими, так и духовными. Первоначально жертвенное поедание плоти и питье крови принесенного в жертву было, вероятно, связано с этим ритуалом. С приходом Буддизма человеческая жертва была заменена антропоморфическим изображением, сделанным из теста. Согласно традиции, эта замена стала общепринятой во время последней половины восьмого столетия н. э. и приписывается Падма Самбхаву.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

VII. Источник болезни согласно ламам

В виду того, что это Представление-Мистерия, подобно некоторым аспектам ритуала Чод, представленного более специфично вторым из этих двух манускриптов, таким образом, видимо, является в основном ритуалом для изгнания демонов и пагубных влияний и, вследствие этого, для избавления от зла как в человеке индивидуально, так и в человеческом коллективе как Обществе, важно с этой точки зрения бросить взгляд на то, как Ламаизм рассматривает болезнь.

Ламы утверждают, что существуют три главных источника болезни: нарушения гармонии в функционировании нервной системы, в протекании желчи, в циркуляции слизи, или «воздухов» (которыми являются жизненные силы, образующие, благодаря мере их распределения в теле, различные темперации, или страстные побуждения, импульсы). Ламы также утверждают, что внешние возбуждения, исходящие от духовных существ, особенно в связи с планетарными и другими астрологическими влияниями, могут воздействовать на человеческое существо, животное или урожай, гак же как и на весь народ, к добру или ко злу вследствие того, что все чувствующие существа, подобно звездам и планетам, Солнцу и Луне, нераздельно связаны и фактически представляют неразделимую единую общность. Астрология, следовательно, является для тибетцев, как и для всех народов Востока и для растущего числа их приверженцев на Западе, предметом глубокого изучения, от правильного понимания которой зависит процветание и благосостояние человеческого общества(1).

Примечание:

1. То, что индийская астрология не лишена некоторой научной ценности, особенно когда применяется магическая, подготовленная мастерами ее, дает основание полагать их удивительная точность в предсказании того большого землетрясения, которое в январе этого года (1934) явилось ПРИЧИНОЙ ужасных потерь в жизнях и благосостоянии в Бенгале, Бихаре и других частях Северной Индии, а также в Непале. За несколько недель до того дня, в который, как было вычислено, произойдет землетрясение и в который оно действительно произошло, индусами-астрологами и священниками были осуществлены религиозные ритуалы отчасти оккультного характера, чтобы смягчить, насколько это могло быть в человеческих силах, это предстоящее неизбежное бедствие. Профессор Ямарантха Джха, сын бывшего Президента Аллахабадского Университета в Индии, который удостоверил этот случай, опубликованный на основе телеграфного сообщения в европейской прессе, сказал мне, когда он недавно посетил Оксфорд, что астрологическое предсказание этого землетрясения было опубликовано примерно за год до того, как оно произошло в Панчанга, в Бонаресе. Время, которое сообщалось в нем для этого места, приходилось на послеполуденное время пятнадцатого января, а произошло землетрясение в 2.41 после полудня по Аллахабадскому времени. Это время варьировалось на несколько минут в других частях области, подверженной землетрясению. «Хиндустани Тайме» (Дели, январь, 18, 1934. с. 15) опубликовала следующее сообщение из Лакнау: «Удивительно, что это землетрясение, видимо, ожидалось местными астрологами, поскольку многие из них предавались молитвам в некоторых местных храмах в то время, когда произошел толчок. Их вычисления были основаны на чтении знаков Зодиака, и причинами для их предчувствий послужило то, что не меньше, чем семь планет в это время соединялись вместе в доме Козерога. Это необычное явление, как сообщают, в прошлом отмечалось во времена Махабхараты». Профессор Амаранатха Джха утверждал также, что точный час и минута его собственного рождения в Дарбханга, Бихар, были предсказаны его семейным астрологом. Все это говорит, что наши собственные люди науки в Европе и Америке, которые совершенно, неспособны предсказывать такие события, особенно землетрясения, могли бы извлечь некое количество чисто утилитарного знания из непредубежденного изучения астрологии и оккультных наук Востока. В этой связи полезно напомнить, что многие годы можно было читать в английской прессе нудные «научные» опровержения относительно обнаружения воды с помощью ивового прута, а теперь существует общество обнаружителей воды, члены которого используются на службе Британским Правительством»

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

VIII. Сопоставление с церемонией Бали Цейлона

Буддистские священники Цейлона, которые оказали покровительство и, следовательно, санкционировали Церемонии Бали, предлагают на обсуждение параллельную теорию. И Церемония Бали является сама по себе более законченной астрологической, чем Представление-Мистерия, основывающейся в действительности в качестве исцеляющего заклинания на успешном призывании помощи богов, связанных с девятью планетами. Этими богами, которые предстают в антропологических изображениях, сделанных из глины, раскрашенных в символические цвета, являются: 1) Рави (Солнце) причиняет головную боль, глазные болезни, лихорадку (нервное возбуждение) и истощение; 2) Чандра (Луна) причиняет лихорадку (нервное возбуждение) и стригущий лишай; 3) Куджа (Марс) причиняет почти все венерические болезни и заставляет друзей и родственников становиться врагами; 4) Будха (Меркурий) причиняет несчастные случаи, приводящие к перелому конечностей, а также опасность от диких животных; 5) Гуру (Юпитер) причиняет все внешние и внутренние болезни головы и шеи; 6) Шукра (Венера) причиняет телесную слабость, близорукость и болезни, сопровождаемые высокой температурой; 7) Шани (Сатурн) причиняет анемию (малокровие), туберкулез, ослабление здоровья, умственные расстройства, болезнь сердца и все виды несчастья, и при некотором положении смерть; 8) Раху (Голова Дракона — восходящий узел лунной орбиты) причиняет фурункулы и нарывы, язвы, раны, болезни сутавов, ревматизм, все уродующие болезни, а также болезнь сердца и туберкулез; 9) Кету (Хвост Дракона — нисходящий узел лунной орбиты) причиняет кичешные расстройства, дизентерию и понос, болезни конечностей и смерть. Так как это происходит только тогда, когда планеты находятся е неблагоприятном положении, так что их влияние становится пагубным, и духи, враждебные человеку, могут в связи с этим причинить вред человеку, любой ритуал заклинания и изгнания духов, подобный церемонии Бали, или Представлению-Мистерии, основывается на успешном применении его астрологом, выбирающим, что он неизменно и делает, благоприятное время для его осуществления.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

IX. Искусство заклинания

Ламы объясняют, что в природе все объекты влияют один на другой и что в человеческой конституции содержатся элементы, силы страсти и психической энергии, находящиеся в постоянной активности подобно тем, которые содержатся в невидимых не человеческих существах, в силу чего последние, неосознанно для человека, воздействуют на него и причиняют болезнь и несчастье. Практическая цель всех ритуалов изгнания духов состоит в том, чтобы нейтрализовать дисгармонию в природе и в человеческом теле и уме, которую вызвали враждебные влияния, как бы они не возникали. Соответственно, во все исторические времена, духовным существам приносились умилостивительные жертвоприношения, чтобы снискать их согласное сотрудничество с человеком; и в случае злых духов, которые отказываются успокаиваться при подобных мерах, применяется изгнание заклинанием, как это все еще имеет место во всех странах и осуществляется всеми ведущими церквами в христианском мире.

Основатель Христианства Сам также считал, что одержимые злые духи могут вызвать болезнь и сумасшествие в человеке. Это иллюстрируется тем, что Он исцелил помешанного путем изгнания из него легиона бесов и заставил их войти в стадо свиней, так же как и другими примерами применения Им изгнания духов заклинанием1. «И, — как Св. Матфей (XI) говорит нам, — когда Он призвал к Себе Его двенадцать учеников, Он дал им силу против нечистых духов, чтобы изгонять их и исцелять всякого рода слабость и всякого рода болезнь».

Повсеместно на Востоке, особенно в Китае, одержимость дьяволом все еще считается всеобще признанным расстройством, и применяются многочисленные виды изгнания заклинаниями, чтобы исцелять его. В Тибете широко распространено поверие, что Король Дух, то есть развоплощенный Лама, который практиковал черную магию во время жизни на Земле, может путем проектирования своей пагубности в воплощенное человеческое существо вызвать безумие в нем. Аналогично, как в Сингалезском астрологическом веровании, другие виды духов, которым способствуют неблагоприятные условия, вызывают другие расстройства в человеке. Так, нарывы и язвы, а также желче — и мочекаменная болезни, как утверждается, обусловлены пагубными воздействиями Духов Змей, вульгарно, но не в эзотерическом смысле, спутываемыми с Нагами. Данабы, некоторые виды элементалей, подобные Саламандрам Средневековой Философии, которые обитают в элементе огня, могут вызвать острые боли в легочных проходах, высокий жар и нервное возбуждение; а один из низших порядков Девов, если он обижен человеческими существами, может отомстить, напустив на него эпилептические судороги или апоплексию. Во всех подобных, вызванных духами, болезнях тибетцы считают изгнание духов заклинанием в качестве единственной панацеи.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

X. Исполнение представления-мистерии

Представление-Мистерия, в слегка измененных переложениях, в настоящее время ежегодно исполняется всеми сектами лам или, как наиболее общепринято в связи с до-Буддистской традицией, в конце года или, как принято многими из Ордена Нингиа, в день рождения Св. Падма Самбханы, в начале лета, причем оно составляет очень важную часть церемонии, известной как «Жертвенное тело умершего (прошедшего) года».

Исполнение производится во дворе храма. Извещение о начале Представления дается громким звуком трубы из бедренной человеческой кости точно перед открытием Ритуала Чод. Ламаический оркестр издает таинственное причиняющее колебание воздуха звучание, в сопровождении негромкого песнопения части музыкантов, и затем появляется ряд священников в черных митрах, представителей до-Буддистской Веры Бон. Они образуют мистический Бон-знак «Дерева» и танцуют под медленную торжественную музыку. После их ухода со сцены входит множество демонов. По мере того, как они движутся по кругу в ритуальном танце, совершающие богослужение ламы делают умилостивительные жертвоприношения им и всем существам шести Состояний сангсарического существования. Затем появляются, группа за группой, представители демонических существ невидимых сфер, причем многие из них имеют голову животных, очень похожих на тех, которые описаны в «Тибетской Книге Мертвых». Ламы умиротворяют и изгоняют заклинанием одну группу за другой, пока не появляется Сам Св. Падма Самбхава; после чего все демоны выражают Ему почтение и исчезают, в знак победы Буддизма над туземным Шаманизмом Боннов.

Аналогично обстоит дело с Ритуалом Чод, как жертвенным заклинанием, который также выражается в службе, монотонно пропеваемой священником, который олицетворяет Св. Падма Самбхава. Будучи целиком ритуалом изгнания демонов, в котором призывается охраняющее божество исполняющего службу и духовные спутники этого охраняющего божества, сопоставимые и Богиней Bee-Наполняющей Мудрости и Дакинями Ритуала Чод, эта служба называется «Изгоняющим жертвоприношением Скрытых Свирепых Существ», а также помощи Богини Bee-Наполняющей Мудрости и Дакинь. В Ритуале Чод осуществляется это изгнание или подавление толп демонов. Невидимых демонов, которых нужно изгнать, заставляют войти в изображение приносимой жертвы, после чего исполняющий службу пропевает следующее заклинание для удержания их в страхе: «Хум! Благодаря благословению кровь-пьющего Свирепого Существа, пусть держатся в страхе вредностные демоны и злые духи. Я пронзаю их сердца с помощью этого кривого ножа; я связываю их руки с помощью силка из веревки; я связываю их тела этой прочной цепью; я держу их в подчинении с помощью этого звенящего колокольчика. Теперь, о кровь-пьющее Разгневанное Существо (Главное из Свирепых Существ), займи твое возвышенное сидение поверх них».

Затем Главного из Свирепых Существ просят «вырвать сердце у вредоносных злых духов и полностью уничтожить их». Приносимая жертва, которая визуализируется, как бы на самом деле являющаяся трупом, символически окунается в кровь демонов и предлагается в жертву Свирепым Существам под аккомпанемент следующего песнопения:

«Хум! О вы, толпы богов магического круга! Откройте ваши рты широко, как земля и небо, стисните клыки, подобные скалистым горам, и готовьтесь сожрать целиком с их костями, кровью и внутренностями всех вредоносных злых духов».

Это Представление-Мистерия развивается дальше в своей драматической кульминации, которая в первый день состоит в поражении, а на второй день — в закалывании дротиками Демона Эгоизма Дакинями. Враг, коллективная персонализация неисчислимых толп зла, которые вредят людям Тибета и противостоят Ламаизму, представляется жертвой человеческого тела.

«За несколько дней до начала этого Представления, из теста изготавливается изображение молодого юноши, в самом безупречном исполнении и жизнеподобным, насколько это возможно. Органы, представляющие сердце, легкие, печень, мозг, желудок, кишечник и т. п., вставляются внутрь, а сердце и большие кровеносные сосуды и конечности наполняются красного цвета жидкостью, изображающей кровь».

Четыре кладбищенских вампира вносят эту жертву и кладут ее в центре монастырского двора. Затем демоны, представляющие скелеты, танцуют вокруг нее с поднятыми вверх дротиками и множество раз пронзают ими жертву. Лама теперь проявляют свою оккультную силу, и по мере того как вампиры отступают при их приближении, очерчивают вокруг жертвы магический треугольник и удаляются. Группы вампиров и демонов смерти бросаются к жертве и пытаются схватить ее или причинить ей вред, но окружающий жертву магический треугольник, сила которого подкрепляется песнопением и облаками фимиама от курильниц, которыми размахивают вдоль и поперек святые люди в митрах и пурпурного цвета ризах, не позволяют это сделать.

Представление первого дня обычно заканчивается приходом Святого, видимо, воплощения Будды, который подчиняет демонов и проявляет по отношению к ним милосердие, давая каждому маленький цветок в качестве приносимой в жертву пищи и питье из святой воды.

На следующий день наступает закалывание Врага магическим кинжалом (известным в Тибете как пхурба). Как и прежде, четыре кладбищенских вампира вносят жертву, теперь облаченную в черную одежду. Они танцуют вокруг нее, а затем срывают одежду, обнажая фигуру человеческой формы, сделанную аналогично жертве, использованной в первый день.

Затем входят главы демонов и группа дьяволов-танцоров в черных шапках (представляющих исполняющих службу Бон священников), и затем Бог Богатства, сопровождаемый другими божествами, как мужского, так и женского рода, с их свитами. Наконец, появляется Святой Царь Религии, голова которого похожа на голову буйвола с длинными распростертыми рогами, сопровождаемый многими последователями. Он представляет форму Ияма, Бога Преисподней, в своем главном аспекте, по-другому известный как Буйвологоловый Дух Смерти. Вместе со своими спутниками он танцует вокруг жертвы, держа в правой руке пхурба и аркан, а в левой руке человеческое сердце (жертвы). Он также, делает кинжалом знак, или мудру, «Дерева». В этот момент он закалывает Врага в область сердца и поражает его в руки и ноги с помощью того же кинжала, и связывает его стопы с помощью аркана-петли. Затем, позвенев ламаическим ручным колокольчиком, в манере Йогина в Ритуале Чод, он хватает меч и отрубывает члены, рассекает грудь и извлекает кровоточащее сердце, легкие и внутренности врага. В этот момент врывается множество уродливых существ, имеющих головы с рогами, подобными лани и яку. Они бодают останки и разбрасывают их куски во всех направлениях .

Присутствующие дьяволы теперь собирают вместе куски в огромный серебряный таз, имеющий очертание, подобное человеческому черепу, сопоставимый с огромным черепоподобным котлом, в который собирают куски тела человека в Ритуале Чод.

В торжественной процессии, в которой черношапочные дьяволы-танцоры принимают участие, четыре служителя несут этот таз, заполненный жертвенными останками, Царю Религии. Царь хватает кровоточащие куски и, съев кусочек из них, бросает оставшееся вверх в воздух. Вслед за тем их хватают и за них борются другие демоны. Эти разбрасывают куски самым неистовым образом, пока в конце концов они не рассеиваются среди толпы, которая теперь принимает участие в этой оргии. Здесь проявляется дикая борьба толпы за кусочки разорванного тела, которые или сакраментально поедаются тотчас же, или же сохраняются в качестве священных реликвий, действительно эффективных против человеческих болезней и несчастий.

В следующей сцене Царь совершает сожжение жертвоприношения из миниатюрного бумажного изображения человека, помещенного внутрь черепа, и истребляет его в котле с пылающим маслом. Тем самым все пагубные несчастья побеждаются и уничтожаются.

Вслед за этим ритуалом входит процессия монахов, которой предшествуют маски и которую завершают-миряне, несущие трехглавое изображение человека, сделанное из теста, которое церемониально оставляется на растерзание, как это происходит с Иудейским козлом отпущения. Затем миряне, набрасываясь на покинутую жертву, раздирают ее на куски и свирепо борются друг с другом за них, поскольку они, как и в предыдущей сцене, представляют ценность в качестве талисманов.

Тем временем ламы возвращаются в процессии к храму, отправляют особую службу. Наконец, за ритуальным танцем черношапочных дьяволов-танцоров следует появление китайского священника, именуемого Хвашанг, которого Падма-Самбхава изгнал из Тибета, и этим Представление-Мистерия заканчивается.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

XI. Военный танец кинчинджунга

Существует Сиккимская адаптация Представления-Мистерии, которая, как утверждают, была введена Махараджой Шестым, Сиккима Чагдор Намгьал. Это мистический военный танец в культе почитания духа Кинчинджунга, Сиккимской могучей пятиголовой священной горы, высота которой немного меньше высоты пика Эверест.

По приглашению теперешнего Махараджи я получил привилегию быть единственным европейским гостем, ставшим свидетелем его ежегодного исполнения во дворе его дворца в Гангтоке в течение двух дней, с 19 по 20 декабря 1919 г.

Всенародно известный, как Танец Снежных Хребтов, этот праздник, по существу, является религиозным ритуалом очищения, причем исполняется сиккимскими ламами, под личным наблюдением Махараджи, в целях изгнания всякого зла из государства. В более древнем Представлении-Мистерии Ладака и Тибета это зло, как мы уже видели, олицетворяется демонами-актерами и человеческой жертвой, называемой Врагом.

В сиккимском Военном Танце также жертва, имеющая аналогичное значение, вносится и кладется распростертой в центре дворцового двора и вокруг нее танцуют два скелета. Другие танцоры приближаются к жертве и затем с пронзительными военными криками поднимают свои обнаженные мечи и вонзают их трижды в жертву, разбрасывая во все стороны мучнистое вещество, из которого она сделана. На второй день этого Танца, в отличие от его ладакхского прототипа, используется только бумажная жертва. Она сжигается, символизируя полное уничтожение всякого зла, поражающего человека, скот, урожай и государство.

Как в Танце Снежных Хребтов, так и в Представлении-Мистерии это уничтожение Врага эзотерически символизирует уничтожение Неведения, точно как и Ритуал Чод имеет целью мистическое отречение от личности и последующее уничтожение эгоизма.

Жертвоприношения пищи, приносимые божествам, связанным с культом Кинчинджунга в Военном Танце, сотоят из небольших треугольных конусообразных пшеничных кексов, называемых Тоурма, что означает «то, что разбросано для всех». Согласно сиккимским ламам, они являются символами троичного жервоприношения (тела, речи и сознания каждого чувствующего существа) Буддам. Это также имеет параллель в Ритуале Чод. Приносимые в жертву тоурмы в конечном счете ставятся на огонь в треугольном конусе, сделанном из сухой травы и листвы, и превращаются в золу. Тем самым это жертвоприношение превращается в Пустоту, которая в этом ритуале обозначает Божественную Эссенцию, влитую во все сангсарические вещи. Аналогичное значение имеет превращение тела Йогина в божественную амброзию силой самоотречения, или «отсекания» от эгоизма при отправлении службы Ритуала Чод.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

XII. Антропологическая интерпретация

В Ритуале Чод, как в тибетском Представлении-Мистерии и сиккимском Военном Танце, антрополог различит много ценных данных, относящихся к древней истории человеческого жертвоприношения с тех времен, когда человеческое жертвоприношение осуществлялось на самом деле, а не как в наши дни в Тибете и всюду в виде изображаемой жертвы, вплоть до настоящего времени, когда человеческое жертвоприношение было сублимировано в сильно символическую форму обряда жертвоприношения, как это иллюстрируется доктриной священного таинства, или евхаристии. Таинство причастия, или сакраментальное поедание плоти и литье крови бога, видимо, нашло свое выражение почти во всех известных эпохах и состояниях человеческого общества, от наинизшей дикости до высокой культуры древних греков.

До прихода Буддизма тибетцы при Боннах и, вне всякого сомнения, задолго до Бонизма усвоили этот обычай не только в отношении к человеческому и животному жертвоприношению, но, согласно заслуживающему доверия свидетельству, практиковали каннибализм, возможно, религиозного и евхаристического характера, как многие из родовых семей, имеющихся сейчас в Европе рас, включая расы Великобритании и Ирландии. Затем, как свидетельствуют тибетские ритуалы, по большей части зародившиеся до Буддизма, которые мы затронули в кратком обзоре, наступил культурный переход, параллельный тому, который шел на Западе, от жертвоприношения в виде жертвы к жертвоприношению, применяемому в качестве трансцендентальной формы обряда изгнания духов заклинанием, направленному на то, чтобы очистить и освятить причащающегося духовно.

Интересную иллюстрацию одной стадии в этом культурном переходе можно видеть в словах ритуала Военного Танца Кинчинджунга, которые произносятся в культе почитания Духа Кинчинджунга Герольдом, который представляет Махакала, Всеобщего Главу всех сиккимских вероохраняющих божеств: «Стрелы, дротики, мечи и военное оружие обращаются к Врагу, сверкающие и блестящие. Горы умерших поедаются в качестве пищи. Океаны крови выпиваются в качестве глотков воды. Пять чувств используются в качестве гирлянд цветов. Органы чувств поедаются в качестве сладостей».

Другая стадия иллюстрируется ритуалом, который стал известен под названием «Евхаристия Ламаизма». В нем отправляющий службу священник сперва вовлекает в свое собственное сердце божественную эссенцию, благодаря посредничеству образа Будды Амитаус, Будды Бесконечной Жизни, и затем, приняв алтарный сосуд, наполненный святой водой, которая уже была освящена, кропит этой священной жидкостью пищу, подносимую в качестве умилостивительного жертвоприношения демонам, поющим, по мере того как он делает это, так: «Я очистил его (т. е. приносимый в жертву рис) с помощью (мантры) Свабхава, обратил его в океан нектара в драгоценной Бхум-Чаше».

Умиротворив так силы зла, священник продолжает эту сложную церемонию, пока, наконец, небесные Будды и Бодхисаттвы, и другие божества, вызванные заклинанием, не превратят святую воду в божественную амброзию. Затем, под музыку цимбал священник исполняет речитативом следующее песнопение:

«Эта чаша наполнена бессмертной амброзией, которую Пять Порядков Небесных Существ освятили наилучшей жизнью. Пусть будет жизнь неизменной, как алмаз, победоносной, как Королевское Знамя, сильной, подобно орлу, и вечно длящейся. Пусть буду я благословлен даром бессмертной жизни и пусть осуществлятся все мои желания».

Когда это мистическое превращение свершено, каждый причащающийся получает от священника в углубление руки немного этой освященной воды и затем каплю освященного вина из черепа-чаши. Это вино, находящееся на алтаре, все время в течение всей церемонии впитывало, подобно воде, дающую бессмертие эссенцию Божественных Существ. Причащающийся получает также три святых шарика из полной тарелки, которая была освящена прикосновением священника, отправляющего службу. Они изготавливаются из муки, сахара и масла. После того, как все причащающиеся получат воду, вино и щарики, следует ламаическое благословение посредством наложения рук священника, после чего служба дарования вечнодлящейся жизни оканчивается.

 

[Перун]

Re: ПУТЬ МИСТИЧЕСКОГО ЖЕРТВОПРИНОШЕНИЯ: ЙОГА ПОДЧИНЕНИЯ НИЗ

XIII. Мистическое жертвоприношение бодхисаттва

В качестве соответствующего заключения к этому обзорному изложению евхаристического жертвоприношения, как оно предстает само в его долгом историческом развитии, главным образом в до-Буддистских Тибете, Кашмире и Сиккиме, мы предлагаем читателю то, что, пожалуй, представляет наивысший и чистый аспект этой доктрины, до сих пор развиваемый человечеством. Материал, использованный для иллюстрации, извлечен из замечательного конспекта Буддистских учений, известного как «Шихта Самаччайа», составленного Сантидева главным образом из ранних Сутр Махайаны и теперь переведенного с санскритского манускрипта, вывезенного из Непала покойным м-ром Сесил Бендалл, прежде профессором Санскрита в Кэмбриджском Университете1. В «Нарайана-Парипрхча» говорится:

«Бодхисаттва должен думать так: «Я посвятил и покинул свое тело ради всех созданий; и более того, все мои внешние владения. Любому существу, которое будет нуждаться в этом для любой цели, если она предусматривает добро, я отдам руку, ногу, глаз, плоть, кровь, костный мозг, члены, большие и малые, и мою голову саму, как только они потребуются для него; не имеют значения внешние вещи — богатство, зерно, золото, серебро, драгоценные камни, украшения, лошади, слоны, повозки, колесницы, деревни, города, рынки, родственники, царства, столицы, слуги и прислужницы, вестники, сыновья, дочери и свиты».

От всех вещей, которыми Бодхисаттва владеет, даже от его собственного тела, он дает обет отречься «без сожаления и без неохоты, не ожидая заслуги за эту готовность», и «не из сострадания и жалости», а для того, чтобы другие, «хотя бы один, кто достиг мудрости, мог научиться познать Закон».

Аналогично в «Акшайамати Сутре», Бодхисаттва говорит: «Я должен жертвовать даже этим, моим телом, по требованию любых созданий». И в «Ваджрадхваджа Сутре» говорится: «Таким на самом деле (является) Бодхисаттва, отдающий себя всем созданиям ради взращивания всяких ростков добра, заботящийся о всех созданиях в их поисках добра жертвующий собой в качестве путеводительного света среди всех созданий, остающийся среди всех созданий ради их счастья. Таким образом, если на самом деле потребуют у Бодхисаттва его язык, он садится и говорит полным любви и дружественным голосом, исполненный дружеских мыслей, и, усадив того на лучшее место, достойное короля, он обратится к просителю с радостью. Ему приличествует быть неразгневанным, в уме не рассерженным, нераздраженным, с СОЗНАНИЕМ, поглощенным великодушием, с СОЗНАНИЕМ, подобным СОЗНАНИЮ природы Будды, с последовательностью его мысли, неизменяемой по характеру, полным силы и энергии, с СОЗНАНИЕМ, не фиксированным на своем теле, не предающимся болтовне, своему телу, покоящемуся на коленях; предоставляя свое тело служению просителю, он говорит из глубины души, произнося слова, которые исполнены нежности, мягки и добры, дружески услужливы: «Возьми мой язык, делай с ним, что, как тебе кажется, принесет добро. Поступай, как тебе нравится, чтобы ты был доволен в сердце и удовлетворен в самом себе, исполненный и восхищенный радостью». С этими словами он приносит в жертву свою голову, осуществив наивысшее знание, которое есть самая важная голова всех вещей, достигнув мудрости, которая есть голова спасения всех созданий, страстно стремясь к несравненному познанию, которое есть наиглавнейшая голова всего мира, твердо решив достичь царства знания, верховенства всех религий, желая осуществления высшего господства над трансцендентальными вещами, с разумом, горящим любовью к бесконечному числу просителей».

Только Тело Истины, Дхарма-кайа сама, действительно имеет ценность для Бодхисаттвы. «Он заботливо выращивает идею тела, не ранимого оружием, не разрушаемого, не ослабляемого, которое заключается в Теле Закона, сформированном Непомраченной Мудростью». И, «постоянно помня, что тело имеет своим итогом кладбище, считая свое тело пищей для волков, гиен и собак, помня, что оно является частью других», Бодхисаттва, «прилагая свое размышление К Закону», медитирует так: «Откажусь я от этого тела, внутренностей, печени, сердца или легких ради просителя или не откажусь от них, это тело, будучи не вечным, в конце моей жизни станет добычей кладбища». Таким образом, с естественным согласием и удовлетворением, со знанием Закона, с твердым решением, утвержденным в идее доброжелательной помощи, по настоятельной просьбе просителя, желающего извлечь экстракт из этого несущественного тела, в силу любви к Закону, даже если он жертвует только ноготь от собственной плоти, с мыслью, «это даст росток добра», он так отрекается от своего собственного тела».

Так точно поступает Йогин при осуществлении мистического «отсекающего» самоотречения от всех мирских вещей, даже от своего плотского тела, из любви к Закону Добра. Тогда, когда каждая привязанность к сангсарическому существованию будет уже разъединена и тем самым Великое Освобождение будет завоевано, он также примет обет Бодхисаттвы и вступит на Высший Путь.

 

[Kibela]

Прочитала, уважаемый мастер Перун, и поняла, что ещё не раз придется прочитать размышляя.