Фреяна
Well-Known Member
Регистрация:20 Апр 2013
Сообщения:2.333
Реакции:1
Баллы:0
Роза Парацельса
Притча от Хорхе Луиса Борхеса
В лаборатории, расположенной в двух подвальных комнатах, Парацельс молил своего
Бога, Бога вообще, Бога всё равно какого, чтобы тот послал ему ученика. Смеркалось.
Тусклый огонь камина отбрасывал смутные тени. Сил, чтобы подняться и зажечь железный
светильник, не было. Парацельса сморила усталость, и он забыл о своей мольбе.
Ночь уже стёрла очертания запылённых колб и сосуда для перегонки, когда в дверь
постучали. Полусонный хозяин встал, поднялся по высокой винтовой лестнице и отворил
одну из створок. В дом вошёл незнакомец. Он тоже был очень усталым. Парацельс
указал ему на скамью; вошедший сел и стал ждать. Некоторое время они молчали.
Первым заговорил учитель.
- Мне знаком и восточный, и западный тип лица, - не без гордости сказал он. -
Но твой мне неизвестен. Кто ты и чего ждёшь от меня?
- Моё имя не имеет значения, - ответил вошедший. - Три дня и три ночи я был в
пути, прежде чем достиг твоего дома. Я хочу быть твоим учеником. Я взял с собой
всё, что у меня есть.
Он снял торбу и вытряхнул её над столом. Монеты были золотые, и их было очень
много. Он сделал это правой рукой. Парацельс отошёл, чтобы зажечь светильник.
Вернувшись, он увидел, что в левой руке вошедшего была роза. Роза его взволновала.
Он сел поудобнее, скрестил кончики пальцев и произнёс:
- Ты надеешься, что я могу создать камень, способный превращать в золото все
природные элементы, и предлагаешь мне золото. Но я ищу не золото, и если тебя
интересует золото, ты никогда не будешь моим учеником.
- Золото меня не интересует, - ответил вошедший. - Эти монеты - всего лишь доказательство
моей готовности работать. Я хочу, чтобы ты обучил меня Науке. Я хочу рядом с
тобой пройти путь, ведущий к Камню.
Парацельс медленно промолвил:
- Путь - это и есть Камень. Место, откуда идёшь, - это и есть Камень. Если ты
не понимаешь этих слов, то ты ничего пока не понимаешь. Каждый шаг является целью.
Вошедший смотрел на него с недоверием. Он отчётливо произнёс:
- Значит, цель всё-таки есть?
Парацельс засмеялся.
- Мои хулители, столь же многочисленные, сколь и недалёкие, уверяют, что нет,
и называют меня лжецом. У меня на этот счёт иное мнение, однако допускаю, что
я и в самом деле обольщаю себя иллюзиями. Мне известно лишь, что есть Дорога.
Наступила тишина, затем вошедший сказал:
- Я готов пройти её вместе с тобой; если понадобится - положить на это годы.
Позволь мне одолеть пустыню. Позволь мне хотя бы издали увидеть обетованную землю,
если даже мне не суждено на неё ступить. Но прежде чем отправиться в путь, дай
мне одно доказательство своего мастерства.
- Когда? - с тревогой произнёс Парацельс.
- Немедленно, - с неожиданной решимостью ответил ученик.
Вначале они говорили на латыни, теперь по-немецки.
Юноша поднял перед собой розу.
- Говорят, что ты можешь, вооружившись своей наукой, сжечь розу и затем возродить
её из пепла. Позволь мне быть свидетелем этого чуда. Вот о чём я тебя прошу,
и я отдам тебе мою жизнь без остатка.
- Ты слишком доверчив, - сказал учитель. - Я не нуждаюсь в доверчивости. Мне
нужна вера.
Вошедший стоял на своём.
- Именно потому, что я недоверчив, я и хочу увидеть воочию исчезновение и возвращение
розы к жизни.
Парацельс взял её и, разговаривая, играл ею.
- Ты доверчив, - повторил он. - Ты утверждаешь, что я могу уничтожить её?
- Каждый может её уничтожить, - сказал ученик.
- Ты заблуждаешься. Неужели ты думаешь, что возможен возврат к небытию? Неужели
ты думаешь, что Адам в Раю мог уничтожить хотя бы один цветок, хотя бы одну былинку?
- Мы не в Раю, - настойчиво повторил юноша, - здесь, под луной, всё смертно.
Парацельс встал.
- А где же мы тогда? Неужели ты думаешь, что Всевышний мог создать что-то, помимо
Рая? Понимаешь ли ты, что Грехопадение - это неспособность осознать, что мы в
Раю?
- Роза может сгореть, - упорствовал ученик.
- Однако в камине останется огонь, - сказал Парацельс.
- Стоит тебе бросить эту розу в пламя, как ты убедишься, что она исчезнет, а
пепел будет настоящим.
- Я повторяю, что роза бессмертна и что только облик её меняется. Одного моего
слова хватило бы, чтобы ты её вновь увидел.
- Одного слова? - с недоверием сказал ученик. - Сосуд для перегонки стоит без
дела, а колбы покрыты слоем пыли. Как же ты вернул бы её к жизни?
Парацельс взглянул на него с сожалением.
- Сосуд для перегонки стоит без дела, - повторил он, - и колбы покрыты слоем
пыли. Чем я только не пользовался на моём долгом веку; сейчас я обхожусь без
них.
- Чем же ты пользуешься сейчас? - с напускным смирением спросил вошедший.
- Тем же, чем пользовался Всевышний, создавший небеса, и землю, и невидимый Рай,
в котором мы обитаем и который сокрыт от нас первородным грехом. Я имею в виду
Слово, познать которое помогает нам Каббала.
Ученик сказал с полным безразличием:
- Я прошу, чтобы ты продемонстрировал мне исчезновение и появление розы. К чему
ты при этом прибегнешь - к сосуду для перегонки или к Слову, - для меня не имеет
значения.
Парацельс задумался. Затем он сказал:
- Если бы я это сделал, ты мог бы сказать, что всё увиденное - всего лишь обман
зрения. Чудо не принесёт тебе искомой веры. Поэтому положи розу.
Юноша смотрел на него с недоверием. Тогда учитель, повысив голос, сказал:
- А кто дал тебе право входить в дом учителя и требовать чуда? Чем ты заслужил
подобную милость?
Вошедший, охваченный волнением, произнёс:
- Я сознаю своё нынешнее ничтожество. Я заклинаю тебя во имя долгих лет моего
будущего послушничества у тебя позволить мне лицезреть пепел, а затем розу. Я
ни о чём больше не попрошу тебя. Увиденное собственными глазами и будет для меня
доказательством.
Резким движением он схватил алую розу, оставленную Парацельсом на пюпитре, и
швырнул её в огонь. Цвет истаял, и осталась горсточка пепла. Некоторое время
он ждал слов и чуда.
Парацельс был невозмутим. Он сказал с неожиданной прямотой:
- Все врачи и аптекари Базеля считают меня шарлатаном. Как видно, они правы.
Вот пепел, который был розой и который ею больше не будет.
Юноше стало стыдно. Парацельс был лгуном или же фантазёром, а он, ворвавшись
к нему, требовал, чтобы тот признал бессилие всей своей колдовской науки.
Он преклонил колени и сказал:
- Я совершил проступок. Мне не хватило веры, без которой для Господа нет благочестия.
Так пусть же глаза мои видят пепел. Я вернусь, когда дух мой окрепнет, стану
твоим учеником, и в конце пути я увижу розу.
Он говорил с неподдельным чувством, однако это чувство было вызвано состраданием
к старому учителю, столь почитаемому, столь пострадавшему, столь необыкновенному
и поэтому-то столь ничтожному. Как смеет он, Иоганн Гризебах, срывать своей нечестивой
рукой маску, которая прикрывает пустоту?
Оставленные золотые монеты были бы милостыней. Уходя, он взял их. Парацельс проводил
его до лестницы и сказал ему, что в этом доме он всегда будет желанным гостем.
Оба прекрасно понимали, что встретиться им больше не придётся.
Парацельс остался один. Прежде чем погасить светильник и удобно расположиться
в кресле, он встряхнул щепотку пепла в горсти, тихо произнеся Слово. И возникла
роза.
Притча от Хорхе Луиса Борхеса
В лаборатории, расположенной в двух подвальных комнатах, Парацельс молил своего
Бога, Бога вообще, Бога всё равно какого, чтобы тот послал ему ученика. Смеркалось.
Тусклый огонь камина отбрасывал смутные тени. Сил, чтобы подняться и зажечь железный
светильник, не было. Парацельса сморила усталость, и он забыл о своей мольбе.
Ночь уже стёрла очертания запылённых колб и сосуда для перегонки, когда в дверь
постучали. Полусонный хозяин встал, поднялся по высокой винтовой лестнице и отворил
одну из створок. В дом вошёл незнакомец. Он тоже был очень усталым. Парацельс
указал ему на скамью; вошедший сел и стал ждать. Некоторое время они молчали.
Первым заговорил учитель.
- Мне знаком и восточный, и западный тип лица, - не без гордости сказал он. -
Но твой мне неизвестен. Кто ты и чего ждёшь от меня?
- Моё имя не имеет значения, - ответил вошедший. - Три дня и три ночи я был в
пути, прежде чем достиг твоего дома. Я хочу быть твоим учеником. Я взял с собой
всё, что у меня есть.
Он снял торбу и вытряхнул её над столом. Монеты были золотые, и их было очень
много. Он сделал это правой рукой. Парацельс отошёл, чтобы зажечь светильник.
Вернувшись, он увидел, что в левой руке вошедшего была роза. Роза его взволновала.
Он сел поудобнее, скрестил кончики пальцев и произнёс:
- Ты надеешься, что я могу создать камень, способный превращать в золото все
природные элементы, и предлагаешь мне золото. Но я ищу не золото, и если тебя
интересует золото, ты никогда не будешь моим учеником.
- Золото меня не интересует, - ответил вошедший. - Эти монеты - всего лишь доказательство
моей готовности работать. Я хочу, чтобы ты обучил меня Науке. Я хочу рядом с
тобой пройти путь, ведущий к Камню.
Парацельс медленно промолвил:
- Путь - это и есть Камень. Место, откуда идёшь, - это и есть Камень. Если ты
не понимаешь этих слов, то ты ничего пока не понимаешь. Каждый шаг является целью.
Вошедший смотрел на него с недоверием. Он отчётливо произнёс:
- Значит, цель всё-таки есть?
Парацельс засмеялся.
- Мои хулители, столь же многочисленные, сколь и недалёкие, уверяют, что нет,
и называют меня лжецом. У меня на этот счёт иное мнение, однако допускаю, что
я и в самом деле обольщаю себя иллюзиями. Мне известно лишь, что есть Дорога.
Наступила тишина, затем вошедший сказал:
- Я готов пройти её вместе с тобой; если понадобится - положить на это годы.
Позволь мне одолеть пустыню. Позволь мне хотя бы издали увидеть обетованную землю,
если даже мне не суждено на неё ступить. Но прежде чем отправиться в путь, дай
мне одно доказательство своего мастерства.
- Когда? - с тревогой произнёс Парацельс.
- Немедленно, - с неожиданной решимостью ответил ученик.
Вначале они говорили на латыни, теперь по-немецки.
Юноша поднял перед собой розу.
- Говорят, что ты можешь, вооружившись своей наукой, сжечь розу и затем возродить
её из пепла. Позволь мне быть свидетелем этого чуда. Вот о чём я тебя прошу,
и я отдам тебе мою жизнь без остатка.
- Ты слишком доверчив, - сказал учитель. - Я не нуждаюсь в доверчивости. Мне
нужна вера.
Вошедший стоял на своём.
- Именно потому, что я недоверчив, я и хочу увидеть воочию исчезновение и возвращение
розы к жизни.
Парацельс взял её и, разговаривая, играл ею.
- Ты доверчив, - повторил он. - Ты утверждаешь, что я могу уничтожить её?
- Каждый может её уничтожить, - сказал ученик.
- Ты заблуждаешься. Неужели ты думаешь, что возможен возврат к небытию? Неужели
ты думаешь, что Адам в Раю мог уничтожить хотя бы один цветок, хотя бы одну былинку?
- Мы не в Раю, - настойчиво повторил юноша, - здесь, под луной, всё смертно.
Парацельс встал.
- А где же мы тогда? Неужели ты думаешь, что Всевышний мог создать что-то, помимо
Рая? Понимаешь ли ты, что Грехопадение - это неспособность осознать, что мы в
Раю?
- Роза может сгореть, - упорствовал ученик.
- Однако в камине останется огонь, - сказал Парацельс.
- Стоит тебе бросить эту розу в пламя, как ты убедишься, что она исчезнет, а
пепел будет настоящим.
- Я повторяю, что роза бессмертна и что только облик её меняется. Одного моего
слова хватило бы, чтобы ты её вновь увидел.
- Одного слова? - с недоверием сказал ученик. - Сосуд для перегонки стоит без
дела, а колбы покрыты слоем пыли. Как же ты вернул бы её к жизни?
Парацельс взглянул на него с сожалением.
- Сосуд для перегонки стоит без дела, - повторил он, - и колбы покрыты слоем
пыли. Чем я только не пользовался на моём долгом веку; сейчас я обхожусь без
них.
- Чем же ты пользуешься сейчас? - с напускным смирением спросил вошедший.
- Тем же, чем пользовался Всевышний, создавший небеса, и землю, и невидимый Рай,
в котором мы обитаем и который сокрыт от нас первородным грехом. Я имею в виду
Слово, познать которое помогает нам Каббала.
Ученик сказал с полным безразличием:
- Я прошу, чтобы ты продемонстрировал мне исчезновение и появление розы. К чему
ты при этом прибегнешь - к сосуду для перегонки или к Слову, - для меня не имеет
значения.
Парацельс задумался. Затем он сказал:
- Если бы я это сделал, ты мог бы сказать, что всё увиденное - всего лишь обман
зрения. Чудо не принесёт тебе искомой веры. Поэтому положи розу.
Юноша смотрел на него с недоверием. Тогда учитель, повысив голос, сказал:
- А кто дал тебе право входить в дом учителя и требовать чуда? Чем ты заслужил
подобную милость?
Вошедший, охваченный волнением, произнёс:
- Я сознаю своё нынешнее ничтожество. Я заклинаю тебя во имя долгих лет моего
будущего послушничества у тебя позволить мне лицезреть пепел, а затем розу. Я
ни о чём больше не попрошу тебя. Увиденное собственными глазами и будет для меня
доказательством.
Резким движением он схватил алую розу, оставленную Парацельсом на пюпитре, и
швырнул её в огонь. Цвет истаял, и осталась горсточка пепла. Некоторое время
он ждал слов и чуда.
Парацельс был невозмутим. Он сказал с неожиданной прямотой:
- Все врачи и аптекари Базеля считают меня шарлатаном. Как видно, они правы.
Вот пепел, который был розой и который ею больше не будет.
Юноше стало стыдно. Парацельс был лгуном или же фантазёром, а он, ворвавшись
к нему, требовал, чтобы тот признал бессилие всей своей колдовской науки.
Он преклонил колени и сказал:
- Я совершил проступок. Мне не хватило веры, без которой для Господа нет благочестия.
Так пусть же глаза мои видят пепел. Я вернусь, когда дух мой окрепнет, стану
твоим учеником, и в конце пути я увижу розу.
Он говорил с неподдельным чувством, однако это чувство было вызвано состраданием
к старому учителю, столь почитаемому, столь пострадавшему, столь необыкновенному
и поэтому-то столь ничтожному. Как смеет он, Иоганн Гризебах, срывать своей нечестивой
рукой маску, которая прикрывает пустоту?
Оставленные золотые монеты были бы милостыней. Уходя, он взял их. Парацельс проводил
его до лестницы и сказал ему, что в этом доме он всегда будет желанным гостем.
Оба прекрасно понимали, что встретиться им больше не придётся.
Парацельс остался один. Прежде чем погасить светильник и удобно расположиться
в кресле, он встряхнул щепотку пепла в горсти, тихо произнеся Слово. И возникла
роза.
